Никогда не забуду эпизод, когда женщина из далекого северного русского городка приехала в студию "Песняров" за автографом Мулявина. Она ждала его с трепетом. Она думала, что звезда прибудет на "Роллс-ройсе", источая сияние, попирая прах земной и демонстрируя несокрушимое величие… Вы бы видели ее удивление, даже скорее смятение, когда Владимир Георгиевич ввалился в студию с автомобильным аккумулятором в по локоть замурзанных руках и, будучи озабоченным некой банальной автополомкой, озвучивал абсолютно житейские мыслеформы. На статус "звезды" в этот момент он явно не тянул, а в сущности никогда и не считал себя "звездой".
В далекие 70-е Мулявин пришел к широкому зрителю в собирательном образе белорусского мужика, "дядьки", который живет где-то рядом, по соседству. Который сеет хлеб, держит хозяйство, воспитывает детей, является "душой" любой компании, словом — свой! Этакий человек — "соль земли", впитавший ее силу и отдающий ей всего себя. Образ притягательный и яркий, созидающий и воспевающий. "Песняр" — это слово ранее применялось к нашим великим поэтам — Янке Купале, Якубу Коласу, Максиму Богдановичу. Мулявин же осовременил образ "песняра", практически создав на него моду.
Умение создавать яркие образы он применил и к артистам ансамбля. Каждый из первого поколения "Песняров" отличался своей индивидуальной узнаваемостью и харизмой. Леонид Борткевич — "небесный" образ, символизирующий молодого интеллигента, лирика, героя девичьих снов… Анатолий Кашепаров — образ пасторальный, мягкий — Нестерка из белорусских сказок. Бас-гитарист Леонид Тышко — образ воина, "зубра", фундаментальный и основательный. Барабанщик Александр Демешко — шутник, балагур, добродушный увалень…
В результате зритель увидел в "Песнярах" полный спектр характерных типажей. Ансамбль — мозаика, полностью созвучный тогдашней современности, актуальный и уникальный в силе своего музыкально-творческого потенциала. И, следовательно, успех его ожидал сногсшибательный!
На фоне тогдашней скучноватой эстрадной палитры вокально-инструментальные ансамбли являлись источниками радостного молодого стиля, несущего, как сейчас модно говорить, позитив и энергию. В образах "джинсовых" комсомольцев, стройотрядовцев, молодых учителей, производственников и хлеборобов. Строителей счастливой жизни. Это позже, к середине 80-х, они трансформировались в образы протестные, конфликтующие со старшим поколением, стали носителями идей "демократии" и "свободы" и, к сожалению, актуализировали в ХХI веке образ "продвинутого потребителя, носителя зловещего интеллекта, предприимчивого индивидуума", а то и полного маргинала, не стесняющегося произносить со сцены откровенный мат.
Активно культивируя подобные образы, наша музыкальная культура потихонечку становится субкультурой, скорее разрушая, нежели формируя рациональное сознание молодого зрителя. Практически обезоруживая его перед лицом современных вызовов, коих сегодня в избытке. И только возвращение созидательных приоритетов, перезагрузка понятийных ориентиров, может вернуть всем нам ощущение перспективы, связанной с радостным образом будущего. И тем более отчетливым и ярким в этом контексте образом становится образ Владимира Мулявина, доказавшего всему миру, что белорус — это носитель мощного творческого и общечеловеческого потенциала — это символ чистоты и интеллекта, что белорус — это серьезно!
Повелевая тишине
Звучать мелодией прелестной,
Себя он обвенчать сумел
С красивой белорусской песней.
И на Земле, и в небесах,
Соединяя лед и пламень,
В славянских, преданных сердцах Струной Любви звучит Мулявин.
