Очередное заседание Высшего госсовета Союзного государства России и Беларуси в Минске получилось весьма статусным с точки зрения участия должностных лиц двух стран. Помимо основных белорусских руководителей на встрече присутствовали практически все первые лица России. Такая концентрация высоких чиновников в рамках одного саммита случается не часто, и не зря Александр Лукашенко, оговорившись, назвал Владимира Путина Дмитрием Анатольевичем, ведь обычно в заседаниях ВГС принимает участие кто-то один из государственных лидеров РФ.
Понятно, что управленцев такого ранга сложно отнести к праздношатающимся туристам, ведь очевидно, что у министров, глав правительств и президентов всегда весьма плотный график с характерным дефицитом свободного времени. Это значит, что ВГС в Минске был действительно выдающимся событием стратегического характера, требовавшим столь солидного присутствия.
Между тем в массиве принятых документов, официальных заявлений и комментариев специалистов эти основополагающие вопросы еще нужно уметь разглядеть. Многие белорусские СМИ сфокусировали свое внимание на теме выделения российского кредита для поддержки экономики нашей страны, однако думается, что этот ответ недостаточно полно отражает суть мероприятия.
Кредит — дело тонкое
Да, тематика кредита уже достаточно долго обсуждается на уровне руководства России и Беларуси и, на мой взгляд, было преждевременно ожидать от встречи в Минске прорыва по данному вопросу.
На сегодня есть стратегическое согласие глав государств о выделении Минску кредита в размере двух миллиардов долларов по линии Евразийского Фонда Стабилизации и Развития (ЕСФР), однако остаются технические вопросы согласования его условий, которые решаются министерствами финансов двух государств. При этом известно, что Беларусь ведет параллельные переговоры также с миссией МВФ, и если в декабре прошлого года именно на этом направлении складывалась оптимальная конъюнктура, то сейчас, по словам министра финансов Беларуси Владимира Амарина, "договоренности по кредиту с ЕСФР находятся в более высокой степени готовности, чем с МВФ".
Однако понятно, что вопрос получения выгодных кредитов из любых источников — это дело весьма небыстрое по причине ряда факторов. Во-первых, социальные гарантии в Беларуси значительно выше, чем в России и во многих государствах Запада, что вынуждает финансистов как из МВФ, так и из ЕСФР требовать "мер по оздоровлению экономики". А это, в свою очередь, означает, что нужно резать по живому тот организм, который в наших краях принято называть "социально-ориентированным государством" или "белорусской моделью".
Такой подход несет в себе определенные политические риски, ведь для обывателя станет весьма неприятным сюрпризом, что рекламируемые некоторыми кругами "реформы", "санация" и "оздоровление" — это и есть переход на 100% оплату ЖКХ, медицинских услуг и "общепринятые показатели безработицы".
К тому же многие персоналии в Кремле абсолютно искренне не понимают, почему Россия, также находящаяся в весьма непростых экономических условиях, население которой давно несет значительные социальные издержки, должна кредитовать белорусскую "справедливость". Поэтому вопрос выделения кредита достаточно дискуссионный, хотя, уверен, решаемый уже в ближайшей перспективе.
Что нам стоит дом построить? Нарисуем, будем жить!
Однако, на мой взгляд, явно не кредиты должны лежать в основе отношений в Союзном государстве, это технический вопрос, а масштаб целей должен быть значительно шире. Представляется, что в основу интеграции нужно положить не мирное сосуществование двух разных систем, как это есть сейчас, а скорее их сближение, что малыми шагами все же происходит с каждым принятым в рамках Союза документом.
Конечно, нам в Минске, да и многим в России, хотелось бы, чтобы это сближение проходило по направлению преобразования РФ в сторону белорусской модели с ее относительно справедливым распределением доходов, государственным капитализмом, импортозамещением и прочими радостями. Одновременно отдельным представителям российских элит, в которых достаточно сильны позиции сторонников либеральных подходов к управлению экономикой, очень хочется трансформировать Беларусь по образцу России. А если конкретно, то добиться "открытого рынка", приватизации значимых государственных активов крупным капиталом, что будет способствовать оформлению устойчивых финансово-промышленных групп собственников, с которыми "бизнесу проще договариваться" и т.д.
То есть у сторон несколько разное понимание сути экономической интеграции, а это значит, что споры по торгово-экономической проблематике будут продолжаться. Потому думается, что Минску и Москве стоит не столько обсуждать российский кредит, который, вопреки расхожему мнению, является все же займом, а не благотворительностью, сколько думать о достижении некоего компромисса. Взаимный товарооборот падает третий год подряд и очевидно, что обеспечение равноправного доступа всех белорусских производителей на российский рынок решило бы вопросы поддержки белорусской экономики в разы эффективнее, чем любые кредиты. Но согласие, как известно, "есть продукт при полном непротивлении сторон" и коль скоро в России сложился крупный капитал, то, видимо, нужно учесть и его интересы в этой схеме, сколько бы мы в Минске не считали этот бизнес олигархическим.
Добро должно быть с кулаками
Однако видится, что белорусские и российские элиты весьма близки к достижению такого компромисса, что отражается не только в хорошем настроении лидеров на итоговой пресс-конференции, но и в официальных заявлениях, сделанных участниками встречи.
"У нас нет в отношениях недопонимания и нет никаких проблем" — примерно одну и ту же фразу повторяли чиновники обеих стран, пытаясь убедить в этом не только окружающих журналистов, но и самих себя.
То есть линия на союзное строительство является стержневой, определяющей и по этому вопросу у России и Беларуси полный консенсус. Естественно, остается масса технических, причем зачастую весьма важных, нюансов, но они решаемы, ведь главное заключается в том, что есть общая цель. Немаловажно также, что в полной мере будет продолжена реализация всех белорусско-российских программ, в том числе строительства БелАЭС, а ОАО "Газпром" до 2020-го года планирует инвестировать в газотранспортную сферу Беларуси более трех миллиардов долларов. То есть российские деловые круги продолжают вкладывать средства в отечественную экономику — а значит, крупный бизнес, хотя бы с точки зрения сохранности капиталов, будет заинтересован в стабильном развитии Беларуси.
Естественно, из этого следуют вопросы обеспечения безопасности, а потому вторым важным блоком на заседании ВГС была оборонная проблематика. Александр Лукашенко и Владимир Путин определили план применения региональной группировки войск, и за сухими строками официальных комментариев глав государств и военных специалистов кроется гораздо более глубокий смысл.
Белорусское руководство, позиционирующее себя как донор региональной стабильности, прилагает максимум усилий для недопущения дополнительной милитаризации региона, однако политика ряда соседних стран, направленная на "усиление восточного фланга НАТО", вынуждает держать порох сухим и активизировать белорусско-российское военное сотрудничество.
Понятно, что такие дорогостоящие, стратегически значимые объекты как Белорусская АЭС на границе с Литвой должны быть надежно прикрыты в военном плане, потому новые белорусско-российские оборонительные проекты — это еще и условный сигнал ветеранам холодной войны на Западе о том, что не стоит будить славянское лихо, пока оно тихо. Ведь официальный Минск годами упрашивает своих партнеров, руководствуясь логикой кота Леопольда — мол, друзья, давайте жить дружно, — но, к сожалению, некоторые страны, путающие доброту со слабостью, иногда вынуждают принимать озверин.
