Геворг Мирзаян, научный сотрудник Института США и Канады РАН, специально для Sputnik.
Стрельба по своим ногам
Если посмотреть на ситуацию трезво и отстраненно, то санкционный подход изжил себя и больше не соответствует интересам Брюсселя.
Для большинства стран Евросоюза (за исключением, пожалуй, Балтии, где русофобия является одним из столпов внешней политики) санкции не были целью сами по себе. Они позиционировались как: а) средство наказания России за действия на Украине; б) инструмент для принуждения Москвы вернуться к статус-кво на момент февраля 2014 года — то есть отдать Украине Крым и отказаться от вмешательства в дела Донбасса. Предполагалось, что экономические санкции заставят население России, а также "страдающих бизнесменов" надавить на президента Путина в этих вопросах.
Однако сейчас, по прошествии почти двух лет, даже самые отъявленные оптимисты вынуждены признать, что эта затея провалилась. И не просто провалилась, а серьезно подорвала позиции Запада в России.
Ключевой ошибкой был переход Евросоюза от персональных санкций к экономическим. Если санкции в отношении депутатов и чиновников население в принципе поддержало (всем хочется, чтобы депутаты Госдумы жили в России и хранили тут свои активы), то меры, направленные на российскую экономику, россияне уже расценили не как удар по режиму, а как удар по всей стране. И вместо того, чтобы по примеру тех же жителей Югославии капитулировать перед угрозой силы, они лишь сплотились вокруг Кремля.
Более того, экономические санкции серьезно ударили по российскому среднему классу — той силе, которая, в соответствии с классическими социологическими теориями, должна была принуждать власть демократизировать и либерализировать жизнь в стране. То есть реализовывать долгосрочную европейскую задачу по трансформации российского режима.
Теоретически сохранять санкции и продолжать подрыв европейских позиций в России можно было бы ради сохранения позиций на Украине. Но лишь в том случае, если бы украинский эксперимент представлял серьезную ценность. Например, являлся неким "маяком прогресса" и трамплином для дальнейшего проникновения европейских ценностей в регион, и прежде всего, в ту же Россию.
Однако вместо этого постмайданная Украина превратилась в один из самых эффективных примеров дискредитации этих ценностей в частности и политики ЕС на постсоветском пространстве в целом.
Переориентация с России на Европу не только привела к серьезнейшему экономическому спаду на Украине. Пришедшие к власти проевропейские элиты оказались в разы неэффективнее и коррупционнее чем те, что были при Януковиче. Они чуть ли не ультимативно требуют от Евросоюза постоянных финансовых вливаний, отказываясь при этом от проведения необходимых экономических и социальных преобразований в стране. Фактически Украина уже давно превратилась из европейского актива в пассив — и крест.
Некому решать
Однако, несмотря на вышесказанное, пока что Европа вынуждена продолжать санкционную войну и изыскивать крайне спорные аргументы для сохранения введенных ограничений (например, заявления о "срыве Россией Минских соглашений", в которые не поверит никто из тех, кто внимательно читал эти соглашения). И причиной этих "хождений по граблям" является не столько давление Вашингтона (как раз заинтересованного в углублении российско-европейского конфликта), сколько стремление сохранить хотя бы подобие европейской солидарности. Ряд стран Евросоюза (те же Польша с Прибалтикой) требуют продолжения конфликта с Россией, а другие государства ЕС не хотят допускать очередной громкий скандал в организации.
Да, чисто теоретически те же Франция с Германией могли бы продавить несогласных и заставить их отказаться от персональных фобий в угоду общеевропейским интересам — однако тут всплывает еще одна проблема. В ЕС не осталось лидеров, способных на такого рода решения.
Ведь чисто теоретически для снятия санкционного режима достаточно наличия лишь одной страны, которая в момент принятия решения о продлении санкций откажется голосовать "за". Но Франция голосует, поскольку смотрит в рот Германии, а Германия голосует, потому что Ангела Меркель давным-давно потеряла "вожжи" управления европейской "каретой". Она не может ни решить вопрос с беженцами, ни популяризировать проект евроинтеграции среди населения стран Евросоюза, ни даже принудить тех же поляков отказаться от спорного и, по мнению ЕС, антидемократичного закона о реформе конституционного суда. Неудивительно, что она предпочла пустить санкционные вопросы на самотек — то есть сохранять нынешнее статус-кво, отказываясь от прогресса в угоду стабильности.
Новые лидеры, новые проблемы
Впрочем, в 2017 году ситуация вполне может сдвинуться с мертвой точки. Причин для оптимизма несколько. Прежде всего, пройдут президентские выборы во Франции и парламентские в Германии. По их итогам к власти в этих двух важнейших странах ЕС могут прийти новые лидеры, которые наконец-то займутся решением реальных проблем, стоящих перед единой Европой — ситуацией с беженцами, исламским экстремизмом, бурлящей Северной Африкой и, естественно, капитальным ремонтом концепции единой Европы.
А для этого нужно как минимум перестать отвлекаться на надуманные проблемы, в частности урегулировать отношения с Россией. Тем более что Кремль может помочь Брюсселю в решении ряда задач (например, в борьбе с распространением исламского экстремизма).
В то же время в Европе усиливается пессимизм в отношении Украины. Киевский режим продолжает радикализироваться, вводить ситуацию в стране в очередное революционное пике и отказываться выполнять требования Евросоюза по проведению внутренних реформ. Неудивительно, что с каждым месяцем позиция Запада (и даже Польши, оскорбленной героизацией Киевом организаторов Волынской резни) в отношении украинских властей становится все более жесткой. Ряд иностранных СМИ уже написали о том, что в 2017 году Европа накажет Украину за непослушание либо отказом от продления антироссийских санкций, либо их серьезным смягчением.
Даже формальный повод для этого искать не надо — достаточно лишь снять "украинские очки" и признать, что Минские соглашения срывает не Москва, а Киев. В этой ситуации вопрос о соблюдении европейской солидарности может отойти на второй план и даже вообще не учитываться в том случае, если новые европейские лидеры займутся углублением евроинтеграции.
Крым — чей
Да, на пути нормализации российско-европейских отношений продолжит стоять ситуация с Крымом. Однако особых проблем с ней быть не должно. К Крыму привязаны в основном персональные санкции, и никто из россиян (кроме, естественно, подпадающих под эти санкции чиновников, общественных деятелей и депутатов) не обидится, если они будут продолжать действовать еще какое-то время.
Сам же крымский вопрос может быть снят с повестки дня российско-европейских отношений двумя способами. Во-первых, сами украинские власти могут признать переход полуострова в подданство России. Этот сценарий маловероятен — даже в случае замены нынешних еврореволюционеров евротехнократами, последние не решатся на столь радикальный шаг. Во-вторых, ЕС и Россия могут договориться о проведении в Крыму повторного референдума — естественно, под контролем со стороны европейских стран. Всем ясно, что единственной интригой на этом народном волеизъявлении будет вопрос о том, преодолеет ли число проголосовавших "за" планку 90%. И по итогам этого голосования ЕС может, по примеру Косово, признать изменение территориальной принадлежности полуострова.
Однако на этот вариант пока не согласны не только в Евросоюзе, но и в России. В Кремле считают, что повторный референдум станет признанием нелегитимности первого. Что, конечно, неверно — та же Шотландия сейчас хочет проводить второй референдум о независимости и при этом признает легитимность первого.
Пока ни Москва, ни Брюссель не готовы к такого рода переговорам — им сначала надо экономические санкции снять.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
