По результатам проведенных переговоров, основной посыл председателя правительства РФ состоял в том, что "позиции России и Беларуси по интеграции сближаются". Однако возникает закономерный вопрос: насколько эти позиции реально близки и в чем состоят существующие разночтения?
Отличия подходов
В этом смысле интересно проанализировать комментарии по итогам переговоров с Медведевым, которые были высказаны с белорусской стороны. В частности, премьер-министр Беларуси Сергей Румас заявил, что "в обновленной программе действий будут прописаны в первую очередь дорожные карты по секторам экономики". Соответственно, Минск в очередной раз указывает на приоритет именно экономической составляющей интеграции, в то время как "полноценная реализация Союзного договора", о которой недавно во время "прямой линии" с россиянами говорил президент РФ Владимир Путин, предусматривает также серьезные политические решения, включая подписание Конституционного Акта, создание общего парламента и прочее.
Кстати, этот самый "общий парламент" и был упомянут российским лидером в контексте вопроса о будущем двусторонних отношений, хотя и с оговоркой о том, что для этого государствам еще многое предстоит сделать.
Что касается Александра Лукашенко, то никаких высказываний на тему создания неких общих органов власти с его стороны не звучало. Тепло поприветствовав Медведева во Дворце Независимости, белорусский президент отметил, что в ближайшее время планирует встретиться с Владимиром Путиным – возможно, по ходу ІІ Европейских игр в Минске, а затем уже точно в середине июля на Форуме регионов России и Беларуси в Санкт-Петербурге. К этому моменту правительственные рабочие группы должны доложить президентам "план по интеграции", который Путин и Лукашенко обсудят в официальном формате, а также в неформальной обстановке.
В этой связи примечательно, что во время Форума регионов у глав государств предусмотрена совместная молитва в Валаамском монастыре, что создает обстановку определенной сакральности вокруг процесса белорусско-российского сближения. При этом, со слов Дмитрия Медведева, "для президентов Беларуси и России остались самые сложные вопросы интеграционной повестки, остальные уже согласованы". Представляется, что эти "сложные вопросы" как раз и находятся в плоскости поиска оптимального соотношения между политической и экономической интеграцией, где у сторон, по всей видимости, пока несколько разное восприятие.
Условия компромисса
Необходимо отметить, что для Минска наиболее актуальной темой на настоящем этапе является вопрос цены на российский газ, так как в 2019 году истекает срок действующего договора, согласно которому Беларусь получала голубое топливо из расчета 127 долларов за тысячу кубометров на границе.
При этом белорусская сторона неоднократно заявляла о том, что целесообразно снижение цены до уровня, близкого к российскому, что не встречало понимания со стороны Москвы. Вместе с тем, уже с мая текущего года идут интенсивные переговоры министерств энергетики Беларуси и России об условиях контракта на "переходный период" с 2020 по 2025 год, то есть до момента формирования общего рынка газа Евразийского экономического союза. Интересно, что министр энергетики Беларуси Виктор Каранкевич ранее заявлял, что рассчитывает прийти к соглашению с российскими коллегами к июлю 2019 года, то есть, вероятно, после того как Путин и Лукашенко сотворят совместную молитву на Валааме.
Иные белорусские устремления также имеют в основном экономическую подоплеку: вопрос выделенных, однако пока так и не поступивших в Минск российских кредитов "налоговый маневр" на нефтедобычу в РФ, который грозит отечественной экономике потерями в 10 млрд долларов в среднесрочной перспективе, согласование суммы компенсации за "грязную нефть", попавшую по вине российских поставщиков в нефтепровод "Дружба" и, наконец, вечная проблема доступа белорусской сельскохозяйственной продукции на российский рынок.
То есть Беларусь настаивает на выполнении союзником экономических обязательств, в то время как Россия хоть и заявляет о том, что готова слышать аргументацию "самой близкой страны", однако также заинтересована в создании общих политических систем. Причем с точки зрения геополитики это выглядит объяснимо, так как создаст условия, чтобы стабильно удерживать Минск в орбите интересов Москвы без слияния в одно государство.
В свою очередь в Беларуси такой подход вызывает некоторые фобии относительно уязвимости государственного суверенитета в явно диспропорциональном союзе, которые еще и активно подогреваются внешними оппонентами России. Соответственно, правящим кругам двух стран необходимо серьезно думать над тем как вывести оптимальную формулу сотрудничества с учетом вышеперечисленных обстоятельств.
При этом необходимо понимать, что белорусское руководство учитывает существующие общественные настроения, как и тот факт, что на референдуме 1995 года, давшему фактический старт инициативам Лукашенко в области союзного строительства, 83,3 процента избирателей (более четырех миллионов человек) дали президенту мандат только на экономическую интеграцию с РФ. По мнению Минска, без реальных осязаемых результатов в области экономики, направленных на улучшение жизни людей, любые политические надстройки превращаются просто в бюрократическую синекуру, коих и так немало вокруг белорусско-российской интеграции.
