Евросоюз на сегодня является самым успешным интеграционным проектом в мире. Моделью поэтапной интеграции (от зоны свободной торговли до валютного союза) и примером для других, в том числе ЕАЭС. На него ориентировались, его опыт изучали и воплощали другие интеграторы. Вот и сейчас, в ходе эпидемии коронавируса, Евросоюз снова стал примером для остальных. Но примером того, как поступать не нужно. Что еще раз доказали итоги прошедшего 23 апреля онлайн-саммита ЕС.
Да, на этой видеовстрече лидеры государств, казалось бы, смогли договориться. В частности, Евросоюз согласовал краткосрочную программу – выделил 540 миллиардов евро на восстановление национальных экономик, пострадавших от коронавируса. Из них 100 миллиардов пойдет на смягчение рисков возможного роста безработицы, 200 миллиардов – на кредитование предприятий и еще 240 миллиардов – на поддержку государств-членов сообщества по борьбе с пандемией.
Премьер-министр Италии Джузеппе Конте называет достигнутое соглашение "великим", утверждает, что его "сложно бы представить себе еще несколько недель назад". Конечно, следовало бы принять документ раньше – когда та же Италия жизненно нуждалась в поддержке. Однако лучше поздно, чем никогда.
С другой стороны, в Европе признают, что этот согласованный пакет – капля в море. Его явно недостаточно, ведь очевидно, что экономика сообщества пострадает очень серьезно – по самым пессимистичным прогнозам, сократится на 15%. Поэтому президент Франции Эммануэль Макрон недоволен достигнутым компромиссом – он ждет более масштабного ответа. Уверен, что государства Евросоюза должны потратить до 10% совокупного ВВП не борьбу с кризисом. И на повестке дня, действительно, уже стоит другой более масштабный проект помощи общей стоимостью от 1,6 до 2 триллионов долларов. Вот только согласовать его никак не могут.
Главная причина проста – Европа больше не видит себя единым целым и не понимает необходимость оплачивать "чужие" проблемы за свой счет. Так, например, Италия, Испания и Франция считают, что пресловутый пакет помощи должен выделяться в виде грантов или коллективных евробондов, тогда как Дания, Австрия, Нидерланды и ряд других стран говорят исключительно о возвратных кредитах – причем "с высоким требованием эффективности и погашения". И им глубоко все равно, что та же Италия и без того перегружена кредитными обязательствами. И не важно, что, как верно говорит президент Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, "пандемия не знает границ и не различает национальности". Они банально не ощущают солидарности с другими членами вроде как интеграционного блока.
Кроме того, ряд стран не доверяет Евросоюзу, поэтому – это второй вопрос – не готов делать этот масштабный пакет помощи частью бюджета ЕС (который, напомним, формируется всеми государствами-участниками).
Нынешний кризис подстегивает национальный эгоизм и усиливает недоверие к институтам централизованного управления – очень знакомая ситуация для жителей постсоветского пространства. Идеальный шторм, который развалил немало мощных интеграционных группировок и многонациональных проектов. Евросоюз – причем как Еврокомиссия, так и национальные элиты – должны не просто принять масштабный пакет помощи, но и каким-то образом восстанавливать веру населения и элит в единую Европу как сообщество с общей судьбой. Ведь, как абсолютно верно отметила канцлер Германии Ангела Меркель, "благополучие Европы – это не вопрос солидарности, а вопрос национального интереса".
Радикализация элит одной страны сообщества в условиях коллективного принципа принятия решений цепляет все остальные страны. Поэтому в какой-то степени успешные страны становятся заложниками проблем в беднейших – но при этом они должны понимать, что решать эти проблемы за свой счет куда дешевле, чем допустить углубление кризиса или даже развал Евросоюза. С учетом множества тлеющих территориальных споров в Восточной Европе и роста тамошнего национализма – это экономичнее и безопаснее.
