МИНСК, 25 ноя — Sputnik. В 1990-х он отправился в творческую эмиграцию из Москвы, основал компанию танца в Монпелье ("Compagnie Autre Mina"). А в Витебск на фестиваль современной хореографии IFMC Митя Федотенко привез спектакль "АхматМоди" о столкновении двух творческих глыб — Анны Ахматовой и Амедео Модильяни. О столкновении двух культур и о своем внутреннем противоречии. Корреспондент Sputnik Андрей Козлов побывал на спектакле и пообщался с его создателем.
Путь по разным траекториям
В финале произведения герой, исполненный Митей Федотенко (Амедео Модильяни), стягивает с себя всю одежду, которая будто сковывает движения, кладет большой и неотесанный камень в область паха, и начинает двигаться по своей персональной траектории. "Они идут по разным траекториям", — расскажет после выступления Митя Федотенко о пути Модильяни и Ахматовой.
Завершение спектакля "АхматМоди" отсылает к древнегреческому мифу о Сизифе, когда тот тащит в гору камень, который постоянно скатывается с вершины. И Сизифу необходимо делать всю работу сначала. Но ведь если делать одно и то же, то глупо ждать другого результата, не так ли? Кажется, все так, но дело тут в столкновении рационального и иррационального.
"Сизифов труд бесполезен? С одной точки зрения — да. С другой же… Например, Модильяни: ему было дано родиться с пневмонией легких, и он знал, что его работа по камню лишь усугубляет здоровье. Этот момент очень интересный. Создавая, он разрушал себя. Да, с одной точки зрения сизифов труд бесполезный. Для него. И если тут говорить о рациональности. А если убрать рациональность, убрать то, что квадратный метр должен приносить сколько-то рублей дохода, то тогда ты идешь к совершенно другой основе", — рассказал Митя Федотенко.
Проблески трогательных чувств
Между двумя творческими глыбами — французским скульптором и художником Амедео Модильяни и русской поэтессой Анной Ахматовой — происходит необъяснимое чувство. Любовь? Безусловно. Но лишь изредка на сцене происходят проблески трогательных чувств. В остальном — творческий самоанализ и желание подстроить партнера под себя. Но как это можно сделать с Ахматовой? А с Модильяни?
"Прежде всего, они не просто персонажи. Они художники. Тут есть, что называется, личное, и тут есть призвание каждого. И все это постоянно находится в разрезе. С этим все художники в свое время сталкивались. В какой-то момент ты должен сделать выбор. Пройти через лишения, отказ от чего-то. И это осознанный отказ", — уверен автор спектакля.
Надо сказать, что Ахматова осталась в России со своим мужем Николаем Гумилевым, ведь без России она не могла. И даже, пережив советскую травлю, скончалась в 1966 году в родной стране, когда даже эпоха кардинально изменилась. Модильяни навсегда уйдет в 1920-ом, Гумилев — в 1921-ом.
Стул с одной ножкой для поэта
Ахматова не искала удобности. Как пример — стоптанный каблук в спектакле на ее туфле — символ неустойчивости. Ведь известно, что дома у Ахматовой был стул с одной ножкой, устойчивость на котором могла найти только поэтесса. На сцене кроме танцовщиков важную драматическую роль исполняют мраморные творения Модильяни в облике Анны Ахматовой.
"Мрамор — это отсечение. Здесь необходимо отсекать. Как говорил Модильяни, сделав неправильный жест, ты не можешь его исправить. Это не гипс, где ты набрасываешь, добавляешь. Убрать всё лишнее — на этом и построен мой танец. Этот камень я точно также несу. Все трудности, которые ты переживаешь, являются составляющими частями того пути, который ты проходишь. И его, как говорится по-русски, нужно испить до дна. Ничего не нужно бояться", — подводит итог Митя Федотенко.
